Axis News / На смену Шамилю Басаеву придут молодые фанатики

Автор: , Отправлено: 2010-04-23 18:43.

В ночь на 10 июля на территории северокавказской республики Ингушетия был уничтожен Шамиль Басаев. Он считался одним из крупнейших военных командиров в современной истории чеченского сепаратизма. С 1995 года Басаев неизменно занимал первые позиции в списках лиц, особо разыскиваемых российскими спецслужбами. Несмотря на это, ему удалось пережить большинство своих известных соратников. О его неуловимости ходили легенды. В последние годы Басаев играл ключевую роль в командовании операциями исламских моджахедов по всему Северному Кавказу, став живым символом антироссийских сил в этом регионе. Его ликвидация войдет в историю, как одно из главных достижений российских спецслужб в период правления президента Путина...

Результат новой стратегии

Об уничтожении знаменитого полевого командира российскому лидеру доложил лично глава Федеральной службы безопасности Николай Патрушев. Из официальных сообщений следует, что именно его ведомство занималось подготовкой и проведением данной операции. На встрече с президентом руководитель ФСБ подчеркнул: «это мероприятие стало возможным благодаря тому, что были созданы оперативные позиции за рубежом». Соответственно, уничтожение Басаева готовилось на основании сведений, собранных спецслужбами как на Северном Кавказе, так и за пределами России. Тем самым, эта операция стала наиболее ощутимым результатом смены стратегии, произошедшей в работе секретных служб Кремля после захвата чеченскими боевиками московского театра в октябре 2002 года. До того, в борьбе против сепаратистского движения и исламского подполья на Северном Кавказе российские спецслужбы ограничивались преимущественно территорией собственного государства, а также, в некоторых случаях, соседних республик Южного Кавказа и Центральной Азии. После захвата московского театра, явившегося одним из крупнейших провалов в работе спецслужб, они, по указанию Кремля, распространили свою активность на такие страны Ближнего Востока и Северной Африки, как Турция, монархии Персидского залива, Ливан, Иордания, Йемен и Алжир. В отличие от традиционных целей геополитического характера, которые с советских времен преследовали в этих регионах спецслужбы Москвы, теперь их приоритетные задачи были связаны с ситуацией на Северном Кавказе. Первостепенное внимание уделялось представителям чеченской диаспоры, исламским богословам и активистам религиозно-политических организаций, оказывавшим идейную, финансовую или военную помощь северокавказским моджахедам. При этом преследовались две основные цели: пресечение самой этой помощи и расширение агентурных возможностей в среде антироссийских сил на Кавказе, в частности, среди иностранных исламских моджахедов. Первыми явными признаками реализации новой стратегии стали ликвидация предводителя зарубежных добровольцев на Северном Кавказе, эмира Хаттаба, в марте 2002 года и бывшего и.о. президента Чечни Зелимхана Яндарбиева в Катаре, в феврале 2004 года. Наравне с «чеченизацией» конфликта в Чечне, претворение в жизнь этой новой стратегии позволило Кремлю ощутимо подорвать силы сепаратистского движения в этой республике.
В 2000-2006 годах, несмотря на переход на сторону федеральной власти значительной части бывших сторонников независимости, создание многочисленных пророссийских силовых структур и уничтожение большинства сепаратистских лидеров (в частности, экс-президента Аслана Масхадова), военные действия в Чечне не только полностью не прекратились, но и перекинулись на соседние республики Северного Кавказа. Тому способствовал ряд факторов, связанных, в первую очередь, с социально-экономической и внутриполитической ситуацией в этих республиках, и, как следствие, растущая радикализация немалой части местной молодежи. Однако главным вдохновителем и руководителем распространения джихадистского движения по всему Северному Кавказу в последние годы стал именно Шамиль Басаев.

Путь к всемирной «известности»

Он родился в 1965 году в Веденском районе Чечни и до последних дней существования советского режима ничем особым не выделялся. Впервые он приобрел известность среди своих соплеменников в ноябре 1991 года. Тогда, вследствие прихода к власти в Чечне сторонников независимости, Москва объявила о введении чрезвычайного положения на территории мятежной республики. С целью добиться отмены этого решения, Басаев с несколькими помощниками захватил в Ставропольском крае гражданский самолет и заставил его экипаж совершить перелет в Турцию. Вскоре после этого, беспрепятственно возвратившись на родину, он сыграл одну из ключевых ролей в создании первых вооруженных формирований сепаратистского режима. В 1992 году вместе с группой ближайших соратников он перебрался в другую мятежную республику – Абхазию, оказавшуюся тогда в состоянии вооруженного конфликта с центральными властями Грузии. Там Басаев в первый раз проявил себя, как дерзкий и талантливый военный командир, за что был даже назначен заместителем министра обороны абхазского правительства. Это принесло ему славу в пределах всего Северного Кавказа.
С началом военных действий в Чечне в декабре 1994 года, отряд Басаева, благодаря абхазскому опыту, зарекомендовал себя, как одно из самых боеспособных чеченских формирований. В июне 1995 года Басаев во главе своего отряда совершил дерзкую вылазку вглубь российской территории, захватив больницу с заложниками в Ставропольском крае (г. Буденновск). Тогда переговоры об освобождении заложников с ним вел по телефону лично глава правительства России Виктор Черномырдин. Басаев внезапно стал героем главных репортажей и новостных передач сотен российских и международных телеканалов, тем самым, снискав всемирную известность. На сей раз ему вновь удалось беспрепятственно возвратиться на родину, после чего он сыграл одну из ключевых ролей в активизации военных действий сепаратистов в Чечне весной-летом 1996, что обеспечило подписание Хасавюртских соглашений о прекращении конфликта (август 1996 г.).
После обретения Чечней независимости, Басаев выдвинул свою кандидатуру на президентских выборах, состоявшихся в январе 1997 года. Особой популярностью он пользовался среди молодежи и радикально настроенной части участников первой военной кампании. В результате, за Басаева отдали свои голоса почти 24 процента избирателей, что позволило ему занять второе место после победившего на выборах более умеренного кандидата Аслана Масхадова. В дальнейшем, несмотря на временное членство в новом правительстве, Басаев стал одним из основных лидеров радикальной антимасхадовской оппозиции. В этом качестве он, в частности, выступал в поддержку антироссийских сил исламской ориентации в других республиках Северного Кавказа. В августе 1999 года Басаев возглавил поход вооруженных формирований чеченской оппозиции в соседний Дагестан, с целью оказания военной помощи тамошним противникам светской пророссийской власти. Это способствовало назначению на пост премьер-министра России Владимира Путина (август 1999 г.), а, затем, позволило Кремлю начать вторую военную кампанию в Чечне (сентябрь-ноябрь 1999 г.), положившую конец сепаратистскому режиму в республике.

Кавказские перспективы

С ликвидацией ряда видных полевых командиров в первые годы второй кампании, Басаев занял лидирующее положение в военном командовании сепаратистов. После гибели Аслана Масхадова в марте 2005, он фактически сконцентрировал в своих руках как военное, так и политическое руководство сепаратистским движением в Чечне. Одновременно, Басаев сделал ставку на реализацию своей давней идеи о распространении военных действий на территорию всего Северного Кавказа. При его участии была создана военная инфраструктура исламского подполья в других республиках региона, в первую очередь, в Дагестане, Карачаево-Черкесии и Ингушетии. Более того, Басаев лично планировал и командовал большей частью крупных операций этого подполья, осуществленных в последние годы.
После уничтожения Басаева, у местных антироссийских сил остался лишь один лидер общекавказского масштаба – его ближайший соратник и единомышленник Доку Умаров. Теперь он занял первое место в списке лиц, особо разыскиваемых российскими спецслужбами. В случае его ликвидации, сторонники джихадистского движения неизбежно столкнутся с кризисом руководства. Среди чеченских боевиков молодого поколения нет ни одной фигуры, способной хотя бы частично заменить Басаева и Умарова, тем более в региональном масштабе.
Несмотря на утверждения местных пророссийских политиков, такое развитие событий вряд ли будет означать конец исламского подполья на Северном Кавказе. Скорее всего, это повлечет за собой лишь нарушение координации между его локальными ответвлениями и вызовет появление новых, более молодых и еще более радикальных местных лидеров. Единый «Кавказский фронт» Басаева и Умарова, по всей видимости, рассыплется на мелкие вооруженные группы 20-летних религиозных фанатиков, слабо связанные друг с другом, но никак не менее воинственные. Параллельно, главари дагестанских исламистов, наконец, хотя бы формально смогут претендовать на лидирующее положение на уровне регионального джихадистского движения, вместо своих чеченских единомышленников.
В результате, вместо давно и хорошо изученных старых лидеров исламского подполья на Кавказе, российские спецслужбы столкнутся с множеством мелких, куда менее предсказуемых командиров локального уровня. Во-первых, они будут действовать преимущественно в родной среде, а потому, смогут рассчитывать на большую поддержку местного населения, особенно среди своих сверстников. Во-вторых, представители нового поколения исламистских командиров в гораздо меньшей степени будут связаны друг с другом, что еще больше усложнит их выявление и нейтрализацию. И в-третьих, они уже не смогут рассчитывать на ту финансовую поддержку из-за рубежа, которой пользовался хорошо известный в мусульманском мире Шамиль Басаев. Соответственно, им придется добывать средства на свою деятельность, в первую очередь, по месту проживания, что неизбежно повлечет за собой еще больший рост преступности на Северном Кавказе. Так что, ликвидация Шамиля Басаева, хотя и является действительно крупным достижением российских спецслужб, вряд ли принесет в обозримом будущем умиротворение этому региону.